Патриархальные семейные разногласия привели к разлуке матери с детьми

Патриархальный семейный спор привел к разлуке матери с детьми

Она всегда мечтала о семье, стала многодетной любящей мамой. Но 10 лет в браке со священником оказались отнюдь не безмятежными: Ирина столкнулась с домашним насилием, супруг не помогал, денег не хватало порой даже на еду. А дальше – развод, непонимание детей...

Эту историю мы рассказываем для тех, кто не может справиться с семейной драмой либо встал перед выбором – мириться с давлением и насилием или расторгнуть брак; для тех, кто пытается понять, что будет дальше.

Моя история

Поженились мы в декабре 2006 г. Он, будучи студентом 5-го курса Московской духовной семинарии, пришел к нам с мамой в дом с двумя пакетами книг и в ботинках разного размера. Получил мальчик прописку подмосковную, и посчастливилось ему стать клириком московского женского монастыря.

Жили мы поначалу мирно. В 2007 г. родилась дочка. На следующий год мы сделали реконструкцию дома – его площадь увеличилась с 50 до 200 кв. м. В 2009 г. родилась вторая дочка, а в 2012 г. – сын. После этого мы приобрели вторую половину дома. Я сама справлялась с детьми и по хозяйству, мама помогала. Муж бывал дома только в свои выходные: в среду уезжал служить в монастырь и лишь в воскресенье приезжал в семью. Со временем он перестал приносить деньги – ссылался на то, что платит ссуду в монастырь за дом. Вспоминаю те времена: вечно не хватало денег то на еду, то на проезд. Тогда спасало детское пособие, да еще родные и знакомые помогали с одеждой и обувью.

Муж всегда говорил: все, что он делает, – для семьи. Так в 2013 г. он убедил меня переписать дом на него. Я подписала дарственную у нотариуса.

Когда сыну исполнилось 3 года, мне пришлось уволиться из крупной полиграфической компании в Москве, где я работала бухгалтером. Детей оставлять было не с кем, поэтому я освоила профессию парикмахера и устроилась на работу в своем городе рядом с садиком и школой.

Осенью 2016 г. между мной и мужем разгорелся конфликт. Он меня избил. Как я смогла вырваться и убежать из дома – не помню. Попала в больницу с многочисленными гематомами и сотрясением головного мозга. Написала заявление в полицию. Дети ничего не знали об этом. Они приходили ко мне в больницу, но я не обсуждала с ними случившееся. С того момента с мужем мы стали жить в разных комнатах, общего хозяйства не вели.

Мой заработок полностью уходил на детей. Я одна занималась их развитием: школа, музыка и танцы. Школьные олимпиады, концерты и городские мероприятия – везде старались побывать. В 2017 г. я подала на алименты. Чтобы не допустить алиментного позора в церковном сообществе, муж уговорил меня забрать исполнительный лист и пообещал давать деньги на содержание детей. Но длилось это недолго. В 2020 г., поняв, что дети полностью на моем содержании, что только я занимаюсь их образованием и развитием, я решилась на развод. Объяснять никому ничего не стала, даже детей не подготовила к такому ошеломляющему для них событию.

После этого муж, спасая свою репутацию, решил настроить детей против меня и очернить меня перед церковными клириками в своем монастыре. Придумал историю о том, что я нашла себе мужчину и собираюсь строить новую семью. Затем изолировал детей: уводил их из дома, приводил обратно поздно, и они сразу ложились спать. Муж настаивал на том, чтобы я забрала заявление из суда, дети вторили: «Не будем с тобой общаться, пока не заберешь заявление».

Мнение адвоката Вероники Сальниковой: семейный конфликт вылился в затяжной судебный спор с непредсказуемым финалом

Семейная драма вылилась в долгий судебный спор. Участникам конфликта предстояло: расторгнуть брак и разделить совместно нажитое имущество; определить, с кем и где будут жить дети, каков порядок их общения со вторым родителем, кто должен платить алименты. Тем, кто оказался в похожей ситуации, полезно узнать, как это бывает.

При определении места жительства ребенка суд рассматривает множество факторов. Юридически значимыми обстоятельствами в таких случаях являются: нравственные качества и социальное поведение родителей; морально-психологическая обстановка, которая сложилась в месте проживания каждого из них; наличие или отсутствие у них другой семьи; проявление ими заботы и внимания к ребенку; его привычный круг общения (друзья, воспитатели, учителя); привязанность ребенка не только к родителям, братьям и сестрам, но и к дедушкам и бабушкам, проживающим с ними в одной семьей; приближенность места жительства родственников, готовых помочь родителю, с которым остается ребенок, в его воспитании; удобство расположения образовательного учреждения, спортивных клубов и учреждений дополнительного образования, в которых бывает ребенок, и возможность создания ему условий для посещения занятий и т.д.

При решении вопроса о том, с кем будет жить ребенок, суд ориентируется на заключения судебного эксперта и органа опеки и попечительства, а также на мнение ребенка, достигшего возраста 10 лет, и его интересы.

Как правило, при разрешении таких дел суд назначает психологическую экспертизу детско-родительских отношений. Перед экспертом ставят важные вопросы: к кому из родителей ребенок привязан больше, с кем его интересы соблюдаются и охраняются лучше, может ли он принимать решение самостоятельно или находится под влиянием взрослого и т.д.

Значительная роль в семейных спорах отведена органу опеки и попечительства, который согласно п. 2 ст. 78 СК РФ обязан провести обследование условий жизни ребенка и лица, претендующего на его воспитание, а также представить суду акт обследования и основанное на нем заключение, подлежащее оценке в совокупности со всеми собранными по делу доказательствами. В отличие от эксперта-психолога орган опеки и попечительства может делать в своем заключении выводы, которые требуют специальных познаний в области педагогики. Вместе с тем на практике порой можно столкнуться с полным безучастием и формальным подходом к делу со стороны этих органов. Так было и в данном деле.

Под интересами ребенка, которые должен учитывать суд, понимается обеспечение условий, необходимых для его полноценного физического, психического и духовного развития. Интересы ребенка определяются через его субъективную потребность в благоприятных условиях существования, которая находит объективное выражение в реализации родителями своих прав и обязанностей, предусмотренных семейным законодательством.

Родители должны понимать, что интересы и мнение ребенка – это разные категории. Его интересы являются охраняемой законом ценностью, поэтому суд должен принимать их во внимание в первую очередь. В то же время очевидно, что на мнение ребенка может быть оказано влияние. В большинстве случаев такое влияние будет непродуктивным, так как эксперт-психолог его обязательно выявит. Однако не всегда мнение психолога оказывается решающим.

В нашем случае суд в своем решении неоднократно ссылался на психологическую экспертизу, игнорируя при этом важнейшие факты. Суд должен был учесть особенности детско-родительских отношений и уделить внимание обеспечению интересов детей (ст. 65 СК РФ). Однако их интересы учтены не были. Принимая решение, суд исходил из мнения детей, которые в один голос заученными фразами говорили о желании жить с папой. Вместе с тем их жизненный опыт, вовлеченность в конфликт и воздействие отца на их психику не позволяют им выработать самостоятельное решение. Мнение детей, сформированное под влиянием отца, противоречит их интересам – это подтверждается заключением эксперта-психолога и совокупностью установленных судом обстоятельств. Суд не может придавать решающее значение желанию детей проживать с отцом, если их выбор не отвечает их же интересам. Но для суда мнение детей оказалось важнее. При этом в нарушение принципа 6 Декларации прав ребенка суд не указал исключительные обстоятельства, по которым разлучение детей с матерью было бы возможно. Такие обстоятельства в судебном процессе не установлены.

Рекомендации родителям

Так бывает – в семье место любви и доверия занимают агрессия, тревога и страх. Домашнее насилие выражается в действиях физического, психологического и экономического характера. Если вы оказались в подобной ситуации, фиксируйте телесные повреждения на фото и видео, зовите свидетелей, вызывайте полицию, обращайтесь к врачу – все это может стать весомым доказательством в суде. И не тяните. Если вы скрыли факты насилия, спустя год-два вам никто не поверит. В нашем случае суд критически отнесся к доказательствам, подтверждавшим побои. Вызов полиции, материалы проверки, медицинское освидетельствование, свидетели – все это было, но срок давности истек.

Самое ценное в таких делах – психологическая экспертиза. При подготовке к судебному процессу необходимо определиться с кандидатурой эксперта, которого вы предложите суду. Его квалификация и опыт будут крайне важны.

Готовьте детей к разводу, но не вовлекайте их в конфликт. Обсудите с ними проблему и объясните, что у родителей возникли разногласия по вопросам совместного проживания. Сохраняйте контакт с детьми, показывайте им свою любовь, даже если негативные эмоции одолевают. Это поддержит их и создаст уверенность в том, что их не бросают, о них заботятся.